Всё, чего Шерлоку действительно удалось добиться – это словесное описание внешности вкупе с несколькими фотографиями. Да, Шерлоку было необходимо и первое, и второе, для составления законченного портрета человека. Второе помогало составить собственное впечатление, первое – понять, как "объект" воспринимают другие, потому что эпитеты и описания играли важную роль. Впрочем, нет, он выяснил также, что эта особа прилетела из Франции на модный показ… Что это даёт? Почти ничего. Все попытки раздобыть какую-то дополнительную информацию о девушке практически буквально "соскальзывали". Что не могло не насторожить. Можно было удовольствоваться официальной версией… Но что-то цепляло, не давало покоя. Случайность ли, что она выбрала именно его квартиру во всём огромном городе? И ещё тёмные слухи о её прошлом, которые донесли до Шерлока по тайным нитям – о, да, при желании и необходимости он умел создавать "паутину" агентов и связей не хуже, чем Мориарти… Причём действовали в ней также люди всех слоёв и классов населения. Да. Эта девица явно была не так проста, даже если половина узнанного им о ней – досужие бредни. Хотя, выдавать Шерлоку Холмсу пустые сплетни или дезинформацию стал бы лишь человек, склонный к жестокому моральному мазохизму. Одним словом, вывод младший Холмс мог сделать лишь один. Личная встреча один на один. Да, он любил видеть, с кем имеет дело, встречаться лицом к лицу. Так ему было легче всего понять, чего другой стоит. Ещё один из многочисленных "пунктиков", на которых был основан метод его работы.
Уже довольно долго он подыскивал наиболее удобный момент для того, чтобы подойти к Найт. Конечно, сюда, на Бейкер-стрит, приходить в своём настоящем виде было рискованно. Слишком рискованно. Но он всё же обошёлся минимальными изменениями. Подобрал одежду в синих тонах и такого же цвета кепку, сдвинутую на правую сторону. Стиль… Неофициальный, иначе он бросался бы в глаза, будто пьяный шкипер в женском монастыре. Брюки, белая рубашка, как минимум часть рисунка которой – настороженно стоящие торчком звериные уши, судя по форме и цвету шерсти – волчьи, - изображённого спереди, можно было хорошо рассмотреть, поскольку "молния" на куртке была наполовину расстёгнута. Глаза… Чёрные. Да здравствуют цветные контактные линзы. И ещё кудри свои Шерлок старательно загладил. Это отняло, пожалуй, больше всего времени и сил во всей подготовке. И – вот и все изменения. Вкупе с поведением, наиболее естественным для обыкновенного горожанина, причём в данном случае, скорее всего, студента каких-то гуманитарных наук, он совершенно не производил впечатление человека, которому по какой-либо причине либо не нравится, либо просто не безопасно находиться в данном районе, либо который просто куда-то торопится. В самом деле, мало ли на кого он похож. К тому же у всех свои дела, печали, заботы и тревоги. Вряд ли кто-то станет его пристально разглядывать. А, если и станет – что увидит? У людей странно работает мышление – они просто не подумают насчёт правды. Просто потому что Шерлока Холмса тут никак не может и не должно оказаться.
Подойдя к Натаниель, сидевшей на скамейке, Шерлок беззаботным тоном осведомился:
-Добрый вечер, мадемуазель, здесь не занято? – и эта неподражаемая улыбка, одновременно его и не его. Мало быть физиогномистом – требовалось также знать лично младшего Холмса, чтобы разгадать её. Он обычно ею пытался выразить хорошее настроение и симпатию к тому, к кому обращался, но впечатление могло подпортить то, что он обычно в такие моменты всегда лелеял какие-то свои задумки. Джон Ватсон, Ирен Адлер, Генри Найт и ещё десятки людей, запомнившие такую улыбку, сейчас наверняка насторожились бы, тщетно пытаясь понять, в чём на сей раз подвох. Тщетно – потому что каждый раз оказывалось что-то новое.
Вот так просто. Оставим всевозможные "Лучше сдавайтесь сразу, я знаю, что Вы делали прошлым летом!" для кино, театра и художественной литературы.
«Я ощущаю в ней нечто, что за неимением лучшего эпитета можно, пожалуй, назвать неуверенностью в собственных силах. Она нервничает. Почему? Пытается казаться сильной и независимой… Но на самом деле… В чужом городе, на заведомо почти или совсем незнакомом поле боя…» - любой город – всегда поле боя, лишь не все способны это понять, но даже невинные жители, не замешанные ни в каком тёмном деле даже косвенно, попадают порой в гущу битвы. Достаточно вспомнить первую серьёзную стычку Шерлока с Мориарти. Даже если опустить молодых парня и девушку - чём могли быть виноваты старуха и ребёнок? - «Что ей известно про нынешний расклад сил?»

Когда речь зашла о его маскировке, Шерлок мог бы прочитать пространную лекцию на тему того, что это за искусство. Не просто временное прикрытие для человека, который не желает быть узнанным. Выбирая образ, ты решаешь, кем станешь на требуемый промежуток времени, за кого будешь двигаться, говорить, чувствовать, жить. И как одновременно соблюсти роль так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, и не увлечься настолько, чтобы совершить ошибку, упустив что-то из своих настоящих интересов. Две крайности – недоиграть и заиграться. Здесь в особой степени требуется холодный и точный рассудок. И, прежде, чем становиться кем-то другим, следует обуздать и подчинить все собственные переживания и эмоции, изучить их суть, ни одной не поддаваясь, но, при этом, отточить их применение до автоматизма. Ирен Адлер была почти полностью права, говоря, что любая маскировка – всегда автопортрет, потому что достичь столь совершенной степени мастерства, чтобы полностью скрыть в образе себя, но, тем не менее, собой оставаться, не отдаваясь роли до самозабвения, играть как жить, но помнить, что играешь, крайне сложно. Отсюда, между прочим, следует, что лучше всего удаются образы, которые наиболее близки актёру, и его можно разгадать по ним если не полностью, то в большой степени. Да, младший Холмс мог бы говорить на эту тему ещё долго и гораздо пространнее. Но не стал. Он почти сразу, получив первую же ответную реплику, занял место на скамье рядом с француженкой и нацепил – иначе даже не скажешь, - то выражение лица, по которому никому ещё не удавалось понять, что на уме у этого человека и слушает ли он вообще.
«Она надеялась на встречу со мной… Знает, кто я… Она умна, но, видимо, в чём-то одной сообразительности мало… Совет, помощь или информация?» - с каждым новым словом девушки Шерлок развивал мысль, возникшую поначалу совсем неоформленно, - «О, неважные отношения с полицией… Да и мнение об этой организации у нашей мадемуазель невысокое… Видимо, не в ладах с законом,» - её слова о Скотленд-Ярде Шерлок Холмс не мог воспринять иначе чем как шутку. И так понятно, что не станет. Если бы она была способна его выдать - он бы тут сейчас не оказался, - «Следовательно, как минимум часть слухов о ней имеют отношение к истине… Но почему она обратилась именно ко мне, а не к Джиму? У меня две версии… Например, не знала, как связаться. Но у него столько агентов, а у неё наверняка работают мозги, она придумала бы, как привлечь к себе внимание…» - детективу было довольно непродолжительного взгляда на собеседницу, плюс сопоставить имеющуюся о ней информацию – хотя бы те мелочи, которые она не посчитала нужным скрывать с самого момента своего приезда, уже только потому, что подавляющему большинству людей они ровным счётом ничего бы не сказали, например – плата, которую девушка внесла за квартиру, - чтобы определить – в средствах она не нуждается, как минимум на первых порах, а при наличии средств и минимума фантазии связаться с Мориарти не представляло особых затруднений, - «Кроме того, обращаться ко мне, чтобы получить консультацию по данному вопросу… Это лишь от большого отчаяния, особенно если она не верит, что я его сочинил… Нет, данная версия не выдерживает критики… А вот вторая… Если она не верит в официальную версию насчёт меня, она должна понимать, что я – непримиримый враг Джеймса Мориарти… Что, если ей нужно примерно того же? Мориарти уничтожает конкурентов и просто всех, кто встаёт у него на пути… И таланты его распространяются не только на Англию… Сама она жива и на свободе, что может подсказать – удар был направлен не на неё или она сумела ускользнуть. Но сунуться в Лондон… Что-то её не на шутку зацепило. Сантименты? Потеряла кого-то близкого? Возможно – любимого или родственника, в таких синдикатах обычно тесно повязаны друг на друга так или иначе, недаром часто называют себя семьями… А то, что она не сдалась, отправившись искать иное место работы или попытавшись организовать собственную деятельность, указывает на то, что судьба группировки играла в её судьбе важную роль. Скорее всего, она имела какое-то отношение к кругу управления…» - он вдруг застыл с отсутствующим взглядом, с невольным восхищением выдохнув: - Ну, конечно... – «То дело… Из-за Мориарти была почти полностью разгромлена при попытке ограбления версальской коллекции сильнейшая французская группировка, её лучшие люди погибли… Но дочь главы, однако, так и не нашли… Отличная работа...» - конечно же, Шерлока не обеспокоила жизнь преступников ещё тогда, когда он впервые узнал о том событии. Лишь почерк Джеймса Мориарти интересовал его тогда. Но он так и не смог найти достаточно веских улик, чтобы можно было передать их суду.
-Вместо того, чтобы остаться дома и заняться восстановлением Вашей… Хм… Организации, Вы предпочли заняться мщением? Вам нужен Мориарти. Но Лондон – его территория, на что Вы тут надеетесь? Странное единство разума и наивности… Я могу Вас понять, хоть это, увы, и не значит – посочувствовать. Вы потеряли самых дорогих для Вас людей, а это нередко порождает такие эмоции, которые не позволяют действовать хладнокровно. Кроме того, он унизил Вас… Но у Вас нет ни одной зацепки, Вы не знаете вообще с чего начинать в этом городе, и Вы решили, что я Вам в этом помогу… - Шерлок вздохнул, - Франция… Прекрасная страна… Руки у Джима загребущие, и это – при том, что ему ничего этого вовсе не надо и он просто развлекается… Он протянул бы свою сеть по всему миру, если, конечно, ещё не сделал этого, только для того, чтобы взглянуть, что забавное из этого выйдет… Я работал против него всё это время и, несмотря на то, что я в состоянии предотвратить некоторые из его преступлений, несмотря на то, что я знаю, как были совершены те, которые состоялись, и кое-что из этого даже довёл до сведения полиции, я до сих пор не в состоянии остановить его совсем. Наш разговор исчерпан, или есть другие вопросы? – пока ему ещё не сделалось невыносимо скучно, но, без сомнения,  Шерлок Холмс находился на прямом пути к данному состоянию. Почему? Задачка не принесла ничего нового. Хотя, пока ещё рано делать выводы. И лишь это задерживало сыщика тут.

Лишь однажды во взгляде Шерлока промелькнуло подобие лёгкого удивления – когда Натаниэль упомянула тех брата и сестру.
«Она и это знает? Хорошо, видно, подготовилась к встрече… Даже если и впрямь не планировала её заранее…» - что в очередной раз доказывало, что, по меньшей мере, крупица разума в голове этой девушки имеется. Уж точно значительно побольше, чем у эксперта Андерсона. Впрочем, она явно не сознавала реалий, связанных с их противником.
-Безусловно, в Вашем плане есть зерно здравого смысла, но, при ближайшем рассмотрении, он оказывается чересчур трудоёмким… Очень немногие из тех, кто задействован в сети Мориарти, знают его в лицо. Все они содержатся им под строжайшим контролем, и любое подозрение на счёт кого бы то ни было – смертный приговор этому человеку. Тем же, кто приближен к нему настолько, что знают, как он выглядит, и иные подробности – и, кстати говоря, этих личностей обнаружить немногим легче, чем его самого, - по тем или иным причинам невыгодно ослабление его власти. Кто-то слишком зависит от Джима, например, материально, духовно, физически или каким бы то ни было иным образом. Кто-то боится его, и Вы могли бы сказать, что такие люди – слабое звено, которые будут рады от него избавиться, однако… Остаться без него они боятся ещё больше. Он превосходно читает в душах людей. И, несмотря на всё позерство Джеймса Мориарти, его власть деятельна, а не номинальна, и уж поверьте, он достаточно умён, чтобы обезопасить себя от столь очевидного воздействия. Думаете, эта прореха, в которую так и тянет пролезть, не заметна ему? Если на то будет необходимость - он сам вычистит всю свою сеть, сменит имя и лицо, но слабее не сделается, просто "сменит ракурс". Скажу больше… Мориарти – человек такого сорта, который вообще по определению не будет побеждён и нейтрализован, пока не погибнет. Как и я… Его не удержать ни тюрьме, ни концлагерю, ни необитаемому острову, ни сумасшедшему дому. Рано или поздно он найдёт ключи к любым сердцам… Если же сердце недостаточно актуально в списке приоритетов мишени – к уму, самолюбию, тщеславию, самоуверенности… - усмешка, не без горечи, потому что по этому списку походил и сам консультирующий детектив, - И, как бы низко его ни столкнули, он вернётся… И, зная его, я могу с уверенностью сказать, что тем, кто посмел сотворить подобное с ним, мало не покажется. Не скажу, что отплатит тем же, как по Вашей схеме… Но, вполне вероятно, более оригинально. И более жестоко… Вы просто оказались не в то время не в том месте – и ваши силы оказались разгромлены. Походя. Тем, кто, по сути, лишь организатор, который занимается подобными вещами от невыносимой скуки, в поисках драйва… - между прочим, говоря о Мориарти, в этой части повествования Шерлок рассказывал и о себе, - Со мной  он решил развлечься по-новому, и легко сделал так, что для большей части мира я умер… И, кстати, со мной он работал примерно по той же схеме… Внести смуту в чужое сознание и вложить в него то, что пожелаешь. Именно что обрезал всё, что было вокруг меня и вселил недоверие. Вы – достаточно умный человек, особенно в сравнении с уже неоднократно помянутыми Вами сотрудниками Скотленд-Ярда, и Вы удивитесь, как мало таких вокруг. Они просто не хотят думать, и такое стадо Джиму всегда на руку. Ему ничто не дорого… Он с лёгкостью избавится от слабых звеньев, которые подвели его, да так, что никто и не заподозрит, что в действительности произошло… - младший Холмс говорил размеренно, спокойно, бесстрастным тоном. Только зрачки сверкали страстно и непримиримо, - Мориарти… Поистине прекрасен в качестве противника… - нет, Шерлок не ненавидел своего врага. Не боялся его. Не презирал. Он искренне и глубоко восхищался им. Но так любуются великолепным узором на чешуе смертельно ядовитой змеи – понимая, что гадину необходимо раздавить, невзирая на сожаления по поводу того, что волшебные переливы линий и цветов померкнут вместе с гибелью существа. И он уже ощущал, что решение на самом деле должно быть очевидным, и оно даже уже пришло – где-то на грани сознания, но никак не удавалось уцепиться и закрепить его. При исключении всего невозможного – чем окажется то невероятное, но технически реальное, которое и служит выходом? - Я не знаю, сколько ещё времени пройдёт... Но я решу эту задачку. И лишь вопрос о том, сколько ещё жертв будет до этого момента, не даёт мне покоя... - лёгким и резким движением Шерлок поднялся со скамьи, и улыбка, блуждавшая у него на губах, не предвещала ничего хорошего. Джон Ватсон наверняка понял бы, что ищейка чует след и скоро в кого-то насмерть вцепится.