Такие моменты можно драматично описать со стороны. Будучи их непосредственным участником,  сложно вспомнить, что было две, пять, десять минут назад, не говоря о бо`льших временных промежутках. Или память отказывала из-за возраста?
Как бы там ни было, миссис Хадсон не помнила, как они приехали сюда, в это жуткое место. Она не боялась кладбищ и  не была суеверной, но сложившаяся ситуация  ударила по её крепким, но не до такой степени нервам. Ударила до удушающего кома в горле, который никак не хотел выходить наружу со слезами и, казалось, перекрывал кислород – мешал дышать, отчего  чуть не подкашивались ноги. Так казалось, но для верности миссис Хадсон оперлась на руку доктора Уотсона.
Бедный-бедный Джон. Осунувшийся, подавленный. Если бы она не знала причину и если бы причина не касалась её саму, она непременно предложила бы ему  ромашкового чая с мятой. Не здесь, а у них дома, на Бейкер-стрит. Только вот, их дома больше не было: Джон отказался возвращаться на прежнюю квартиру. По крайней мере,  пока, но кто знает, как долго это «пока»  продлится?
Марта понимала, что доктор  – обычно обходительный и внимательный, - не мог теперь  заботиться о её чувствах.  У него просто не было сил для того, чтобы смягчить ещё один удар. Несравнимый с первым, но всё-таки…
«Съедет, так съедет», - подумала миссис Хадсон, пытаясь не замечать надгробную плиту с выгравированным на ней именем «Шерлок Холмс».
- Мой стол весь поцарапан, - пожаловала она так, будто Джон только что  вернулся с работы, Шерлок у себя, и ему скучно, а она намеревается просить доктора урезонить его друга. Как-то повлиять, ведь чем бесцельно  портить имущество, лучше вообще ничего не делать!
«Больше не будет…»,  - пронеслось в голове пенсионерки, и  отчего-то защипало в глазах.
Они стояли под бесцветным небом. Не было ни дождя, ни ветра, и это было так… да-да,  то самое, с чего обычно всё и начиналось.
- Вечно шумел, - доверительно сообщила Марта  Джону, будто тот сам не знал,  - Пальбу устраивал в половине второго ночи. В холодильнике вообще кровь и слюни. Вы видели? Отрубленные головы возле продуктов! А сколько было драк! У меня просто волосы дыбом вставали  от его выходок!
Перечисленное живо предстало перед глазами, и домовладелица  продолжила бы, если бы не доктор:
- Я не настолько взбешён, учтите, - глухим  и спокойным голосом остановил её Уотсон.
- Да, учла, - с её стороны прозвучало, как «простите».
Высвободив руку, миссис Хадсон отошла от могилы, оставив доктора одного в полном молчании. С каждым шагом глаза щипало всё сильнее, и вот слёзы покатились по морщинистым щекам.  Пожилая женщина достала из кармана пальто платок, чтобы вытереть их, и на минуту остановилась – оглянулась на Джона, и её сердце сжалось.
Злость, сработавшая защитным механизмом (скверно сработавшая, надо сказать) прошла, и теперь миссис Хадсон могла честно признать: да, она была напугана. Напугана в её-то годы простым, в общем-то, открытием: жизнь непредсказуема. 
Несколько дней назад она не могла предположить, что Шерлока, её дорого Шерлока скоро не станет. Не кого-нибудь, а его – молодого и… он бы отругал её за банальность, продолжи она мысль оборотом «полного сил». А ещё Марта Хадсон не могла предположить, что, не будучи матерью, она узнает, как это больно – потерять сына.

Шерлок, дорогой, позволь заметить, что все, кроме первой, не ошибки, а опечатки, потому что в последнее время моя клавиатура не пропечатывает произвольные буквы. )

А если серьёзно, Sherlock Holmes, благодарю. ) Надеюсь, не разочарую. )))